Жил-был Емеля со своей матерью. Ничего не делал, только песни пел да на печи сидел. Мать ему: «Пойди дров наруби!» «Да чего-то неохота, матушка», - отвечает Емеля и лежит на печи. И так, что ни попросит мать, на всё один ответ: «Неохота».

Однажды мать и говорит: «Хоть водицы принеси, Емеля». 

«Так и быть», - согласился Емеля и слез с печки.

Пришёл он на реку к проруби, зачерпнул воды, смотрит, а в ведре - щука. Удивился Емеля, а щука и говорит ему человеческим голосом:

«Отпусти меня, добрый молодец, а я все твои желания исполнять буду. Ты лишь скажи: "По щучьему веленью, по моему хотенью", - и всё исполнится».

 

Отпустил Емеля щуку и говорит: «По щучьему веленью, по моему хотенью, ступайте, вёдра, домой».

Вёдра и пошли. Мать глядит - диву даётся.

С тех пор дела у них лучше пошли, только Емеля совсем с печи перестал слезать. Надо дров нарубить - он говорит:

 

«По щучьему веленью, по моему хотенью, топор, наруби дров!»

Топор рубит. И так все его желания стали исполняться.

Разленился совсем Емеля: всё теперь по щучьему веленью делается.

 

 

Как-то раз мать и говорит ему: «Жениться тебе пора, Емелюшка». Емеля и сам не прочь, только вздумал он в жёны себе царскую дочь взять.

А дочка у царя была умница и красавица, но только никогда не смеялась. Вот и издал царь указ: кто рассмешит царскую дочь, получит её в жёны и полцарства в придачу. Но никому не удавалось даже улыбку на лице царевны вызвать. И вздумал Емеля на печи во дворец к царю поехать. Сел на печь и говорит: «По щучьему веленью, по моему хотенью, ступай, печь, на царский двор».

 

Печь и поехала. Народ на улицах удивляется, дорогу Емеле уступает.

Подъехал Емеля ко дворцу, увидела его царевна - да как рассмеётся.

Обрадовался царь, велел Емелю во дворец проводить, а на следующий день и свадьбу сыграли.

 

Я на том пиру был, мёд-пиво пил, по усам текло, да в рот не попало.