Бабушка Сясими и внук Имихилы

Рассказал в 1963 году житель деревни Теги Березовского района Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области Миляхов. Записала научный сотрудник Научно-исследовательского института национальных школ Министерства просвещения РСФСР Е. Нёмысова. Литературная обработка В. Санги.

Жили Имихилы и его бабушка Сясими в маленьком старом домике.

Однажды внук говорит:

— Надо сети поставить, может, какая рыбка попадется.

— Ты еще такой маленький — руки у тебя не окрепли, ноги у тебя не окрепли. И сетей у нас нет,— ответила бабушка Сясими.

— У моего отца была сеть. Наверно, она сохранилась,— говорит Имихилы.

— Может, и правда сохранились какие сети,— сказала бабушка Сясими и отправилась к амбару.

Сходила бабушка в амбар, поискала там и нашла сеть в одну сажень. Пришла и говорит:

— Вот только такую сеть нашла.

Положил Имихилы эту сеть в мешок и спустился к берегу речки. На берегу стояла калданка — маленькая лодка из осины. Имихилы взял легкие весла, сел в лодку.

Поехал Имихилы по речке, взмахивает веслами. Смотрит — вдали через перешеек виднеется сор (разлив (залитые в половодье низменные места, луга)). Подъехал к берегу. По волоку перетащил лодку, оказался на сору. На мелководье нашел подводное русло.

— Вот здесь и поставлю свою маленькую сеть,— решил Имихилы.

Воткнул кол, привязал конец сетки и стал ее разворачивать. А сеть оказалась длинной! Имихилы разворачивал ее, разворачивал. Едва опустит сеть в воду, в каждой ячее рыба!

Только развернул сеть, как тут же стал ее выбирать. Сложил рыбу в лодку, поехал обратно. Стал тащить лодку с рыбой по волоку. Тащил легко. Но лодка вдруг отяжелела — не сдвинуть с места. Имихилы оглянулся — в лодке сидит лесной дух Менгк, улыбается.

— Менгк! Менгк! Отпусти лодку, мне надо быстрей домой. Дома бабушка меня ждет голодная.

А Менгк сидит в лодке, только улыбается.

— Сейчас дам веслом по шее! — сказал Имихилы.

Отпустил лодку Менгк. Имихилы тянет дальше свою лодку. А она опять стала тяжелой. Оглянулся — тот же злой лесной дух Менгк. Имихилы схватил весло, ударил его по шее.

Дотащил лодку до воды, поехал домой.

Усталый Имихилы прилег отдохнуть, а бабушка Сясими перетаскала рыбу, почистила, повесила на вешала вялить. Из внутренностей рыбий жир вытопила.

Настал вечер, бабушка Сясими будит внука:

— Вставай, внучек, уже вечер. Поешь.

Имихилы проснулся. Оказывается, и правда уже вечер. Поел, попил чаю.

— Я еще раз поеду на рыбалку.

С той же сетью поехал по вчерашнему пути. Перетащил волоком лодку. Приехал на место рыбалки. Опять в то же русло поставил свою сеть в одну сажень. Опять сеть оказалась очень длинной, и опять в каждую ячею попала рыба. Тогда Имихилы и говорит:

— Хватит! Возьму столько рыбы, чтобы моя старая бабушка Сясими могла справиться.

Наполнил лодку рыбой только наполовину, поехал обратно. Подъехал к волоку. Снова стал тянуть лодку через волок. Тут опять лодка' отяжелела. Оглянулся — двухголовый Менгк ухватился за лодку и тянет ее к себе.

— Менгк! Менгк! Отпусти лодку, мне надо быстрей домой — рыба испортится, пропадет.

А Менгк не отпускает, тянет лодку назад.

— Сейчас дам веслом по шее.

Менгк отпустил лодку. Имихилы опять стал тянуть свою, лодку.

А лодка опять стала тяжелой. Имихилы схватил весло, стукнул Менгка по шее.

Сел Имихилы в лодку, поехал домой. Пристал к берегу.

Усталый Имихилы прилег отдохнуть, а бабушка Сясими перетаскала рыбу домой, почистила, повесила на вешала вялить

Напекла бабушка лепешек. Когда управилась с рыбой, разбудила внука.

Имихилы поел. Потом собрал сеть, сел в лодку, опять отправился на то же место. Как и вчера, сеть тут же наполнилась рыбой. Поехал Имихилы домой. На том же волоке лодка опять стала тяжелой. Имихилы оглянулся — трехголовый Менгк схватился за другой конец его лодки, стоит, улыбается. Имихилы рассердился, говорит:

— Сейчас ударю тебя веслом!

Менгк отпустил лодку. Имихилы двинулся дальше. Менгк снова схватился за борт.

Имихилы стукнул веслом трехголового Менгка по шее.

Сел Имихилы, поехал домой. Пристал к берегу.

Имихилы вытянул лодку на берег, повесил сети сушить, поел, попил и говорит:

— Хватит. Три раза съездил на рыбалку. Теперь другим делом займусь.

— Внучек мой, зачем ты хочешь уехать! Сиди дома. Отец твой ездил, отец твоего отца тоже не сидел дома. Где они сейчас? — говорит бабушка Сясими.

Имихилы сел в свою лодку-калданку, поехал по великой Оби. Ехал-ехал, видит — кто-то впереди ловит рыбу маленькой сетью. Подплыл ближе. Оказывается, это лесной дух Менгк ловит рыбу. Менгк добыл большую щуку.

— Дядя Менгк, здравствуй! —сказал Имихилы.

Менгк даже не пошевелился. Имихилы второй раз говорит:

— Дядя Менгк, здравствуй!

Менгк не шевелится, молчит.

На третий раз Имихилы тронул его концом весла. Менгк только тогда открыл глаза.

— А, Имихилы, это ты! Такой взрослый стал! Я здесь долго сижу, ничего не могу добыть. Наверное, на твое счастье, добыл одну щуку. Отнеси щуку на берег, в мой дом. Одну половину щуки пусть съедят сырой, другую половину пусть сварят. Ты поешь, тогда и поезжай дальше.

Имихилы пристал к берегу, смотрит — стоит большой дом. Несет он щуку, а она такая большая, что хвост по земле тянется. Вошел в дом. Видит: сидит жена лесного духа.

— Здравствуй, жена Менгка! Менгк добыл щуку. Просил, чтобы одну половину сырой съели, другую половину сварили и меня накормили.

Жена Менгка встала, пошла в передний угол, схватила большие рога и стала бить Имихилы. Била-била, вытолкала за дверь.

— Иди! Я тебя накормила,— сказала жена Менгка.

Имихилы проглотил слюну, отправился к берегу.

Ну как? Накормили тебя? — спрашивает Менгк.

— Накормили, накормили!

— Если накормили, то хорошо.

Имихилы сел в лодку и поехал дальше. Ехал-ехал, смотрит — вдали что-то виднеется. Это, оказывается, двухголовый Менгк рыбачит.

— Здравствуй, дядя двухголовый Менгк!

Двухголовый Менгк даже не пошевелился. Имихилы еще раз к нему обратился:

— Здравствуй, дядя двухголовый Менгк!

Менгк не шевелится, молчит. На- третий раз тронул его Имихилы концом весла. Менгк очнулся, открыл глаза и говорит:

— А, Имихилы, это ты! Такой взрослый стал! Я здесь долго сижу, ничего не могу добыть. Наверное, на твое счастье, добыл одного налима. Отнеси его на берег. Печень съешь, саму рыбу пусть сварят.

Имихилы взял налима, поехал к берегу. Подошел к дому, смотрит: жена лесного духа с детьми сидит.

— Это двухголовый Менгк добыл налима. Велел дать мне печень, а саму рыбу сварить.

Жена Менгка молча встала, в переднем углу нашла звериный рог, стала бить Имихилы. Била, била, вытолкнула на улицу. Имихилы слезы из левого глаза смахивает в правую сторону, слезы из правого глаза смахивает в левую сторону. Плачет, идет к берегу. Двухголовый Менгк спрашивает:

— Ну как, накормили?

— Как не накормят! Печень я съел, рыбу сварили.

— Тебя накормили, хорошо.

Имихилы поехал вверх по Оби. Ехал-ехал, смотрит — впереди что-то виднеется. Подъезжает. Это трехголовый Менгк сидит, рыбачит.

— Здравствуй, дядя трехголовый Менгк!

Трехголовый Менгк даже не пошевелился. Имихилы еще раз поздоровался, Менгк молчит. Тогда Имихилы тронул духа концом весла.

— А, Имихилы, это ты! Как ты вырос! Я тут давно сижу, плохо рыба идет. На твое счастье, добыл одну нельму,— сказал Менгк.— Отнеси на берег. Печень сырую съешь, рыбу пусть сварят.

Имихилы взял нельму, поехал к берегу. А на берегу стоит большой, из толстых бревен, дом. Вошел. Жена лесного духа с детьми сидит.

— Это трехголовый Менгк добыл знатную нельму. Велел дать мне сырую печень, а саму рыбу сварить.

Жена лесного духа встала, в переднем углу нашла громадные рога, стала бить Имихилы. Била-била, вытолкнула за дверь. Имихилы плачет, слезы из левого глаза смахивает в правую сторону, слезы из правого глаза смахивает в левую сторону.

Пришел на берег, Менгк спрашивает:

— Ну как? Накормили тебя?

— Как не накормят! Печень я съел сырой, рыбу сварили.

— Тебя накормили, хорошо.

Имихилы сел в лодку, поехал вверх по Оби.

Ехал-ехал. Проехал мимо деревень, показался город. К одному дому подошел, а дом золотой. Дверей нет, окон нет. Нашел обуглившуюся щель. Локтем толкнул, а это дверь, она открылась. В доме сидит старец с белой бородой:

— Дорогой внучек Имихилы, откуда ты взялся? Руки твои еще не стали руками, ноги твои еще не стали ногами, зачем ты так далеко ездишь? Твои отец и дед тоже ездили, где они сейчас?

— Я езжу, почтенный дедушка, чтобы узнать свою землю, на белый свет посмотреть.

Посадил старец Имихилы за золотой стол, а на столе всякая еда: и сахар, и вино. Сидят, едят, пьют. И тут послышался какой-то шум. Небо закачалось, земля зашаталась.

Имихилы и говорит:

— Посмотрю, что там случилось?

— Сынок, зачем выходить? Мои люди вышли, они справятся.

И правда, все стихло. Старец и Имихилы опять едят, беседуют. А на улице опять как загрохочет. Имихилы вскочил:

— Я посмотрю-ка, что происходит.

Вышел. Видит много воинов вокруг. Многие из воинов уже мертвые лежат, некоторые в деревья превратились. Откуда ни возьмись лесной дух Менгк появляется.

— Имихилы, давай сделаем-ка железную площадку для игры на двоих,— говорит Менгк.

— Тебе захотелось поиграть, ты и делай,— ответил Имихилы.

Менгк бросил кольцо на землю — получилась железная площадка для битвы, по краям площадки — острые железные прутья.

— Сейчас,— говорит Менгк,— будем здороваться. Встань в тот угол площадки. В эту сторону здоровайся,— предлагает Менгк.

Имихилы говорит:

— Тебе захотелось здороваться, ты и здоровайся.

Менгк    встал    в    дальний угол железной площадки. В сторону Имихилы идет, здоровается, пытается поймать руку. Менгк бросился на Имихилы, Имихилы изловчился, прыгнул в сторону. Лесной дух угодил на острие железа, так и остался.

Откуда ни возьмись появился двухголовый Менгк.

— Имихилы, давай сделаем-ка железную площадку, говорит двухголовый Менгк.

— Тебе захотелось поиграть, ты и делай,— ответил Имихилы.

Бросил двухголовый Менгк кольцо — получилась площадка для битвы.

— Начинай, Имихилы, здороваться!

— Я не умею здороваться. Тебе захотелось здороваться, ты и здоровайся!

Двухголовый Менгк ушел в дальний конец. Медленно двигается в сторону Имихилы, здороваясь. Имихилы выбрал удачное место. Когда двухголовый Менгк бросился, Имихилы упал ему под ноги. Менгк споткнулся, наткнулся на железное острие. Так и остался, не пошевелился даже.

Тут же появился трехголовый Менгк.

— Имихилы, дружище, сделаем-ка железную площадку для игры,— предлагает Менгк.

— Тебе захотелось поиграть, ты и делай,— отвечает Имихилы.

Бросил трехголовый Менгк железное кольцо на землю получилась железная площадка для битвы, по краям острые железные прутья.

Сейчас, оворит трехголовый Менгк, будем здороваться. Встань в тот угол площадки. В эту торону здоровайся, предлагает Менгк.

Имихилы отвечает:

— Тебе захотелось здороваться, ты и здоровайся.

Трехголовый Менгк встал в дальний угол железной площадки. В сторону Имихилы идет, здоровается, пытается поймать руку. Имихилы изловчился, ударил злого духа. Тот упал, напоролся на железное острие. Так и остался, не шевельнулся даже.

Имихилы развел большой костер и всех Менгков побросал в огонь.

А чтобы больше на земле ханты не водилось злых духов — вверх летящие искры вверх не пустил, вниз летящие искры вниз не пустил.

Покончив совсем с Менгками, вернулся Имихилы к старцу.

— Теперь,— говорит,— небо больше не будет качаться.

С белобородым, с белоголовым старцем Имихилы посидели, поели. Старец и говорит:

— Слушай мои слова. Я их тебе оставляю. Живи так, чтобы все три угла твоего дома были полны зверями, рыбой, всякой едой. В четвертом углу пусть всегда сидят мужчины и женщины.

Сказал старец эти слова и исчез. То ли на небо забрался, то ли в землю провалился — кто его знает.

Имихилы к берегу пошел, сел в лодку. Поехал.

Доехал до дома трехголового Менгка, пристал к берегу Жена трехголового Менгка увидела его, ласково позвала.

— Внучек, иди отведай вкусной нельмы.

— Если ты добрая хозяйка, почему, когда я хотел есть, побила меня и выгнала?

Схватил ее, бросил в лодку, поехал дальше. За поворотом сказал:

— У этой излучины реки будешь тихой заводью. Пусть в бурю люди найдут у тебя спасение.

Приехал к жене двухголового Менгка. И ее наказал за недоброту и жадность — она стала заводью на другом повороте Оби.

А жену лесного духа Менгка, которая пожалела для Имихилы щуки, превратил в заводь на третьем повороте Оби.

Добрался Имихилы до своего дома. А у бабушки Сясими обвалились три угла дома, в четвертом углу сидит она и поддерживает последние догорающие угли очага. Имихилы подошел к Сясими, наступил на тлеющий уголь. Вспыхнул уголек, выстрелил искрой. Вздрогнула бабушка. Смотрит — рядом с очагом стоит ее внук Имихилы, а чуть в стороне — молодая девушка в красивом сахе — хантыйской одежде, расшитой прекрасным орнаментом.

Наверное, это девушка появилась из искры домашнего очага, который так долго нянчила бабушка, пока ее внук в дальних странствиях был.

— Сясими, это я приехал, твой внук. Вижу, вы меня здесь долго ждали. Я рад, что Султум делила с тобой твое одиночество,— сказал благодарный внук.

И стали они жить. Наверно, до сих пор живут.